суббота, 27 июня 2020 г.
вторник, 19 апреля 2011 г.
Про станколит
Раз:
“В материалах одной из проверок есть ссылка на механизм примененной ООО «Эльдорадо» схемы: «ввоз товаров на территорию РФ осуществлялся с использованием российской стороны – подконтрольных ООО «Эльдорадо» организаций-импортеров, с иностранной стороны – компаний, зарегистрированных в оффшорных зонах с льготным налогообложением и отсутствием действенного обмена информацией между налоговыми и правоохранительными органами в части информации о налогах и сборах. После этого товар оформлялся как перепродаваемый через ряд подконтрольных ООО «Эльдорадо» организаций-посредников, не исполняющих свои налоговые обязательства, у которых его приобретало непосредственно само ООО «Эльдорадо» по договорам поставки, по ценам, близким к цене реализации товара в розничных магазинах. Реализация товара в розницу осуществлялась взаимосвязанными с ООО «Эльдорадо» организациями по договорам комиссии». Таким образом, стоимость товара завышалась от 2 до 15 раз, а рентабельность продаж «Эльдорадо» не превышала 0,009% в 2005 году и 0,018% в 2006 году при оборотах по реализации товаров за проверяемый период почти в 100 млрд. рублей.
Однако даже при таких скудных показателях рентабельности основатель и фактический владелец «Эльдорадо» Игорь Яковлев сумел занять 618 место в ряду долларовых миллиардеров в рейтинге журнала «Форбс» за 2007 год (всего же в 2007 году было 946 долларовых миллиардеров – прим.авт.).”
http://chelovekizakon.ru/news/730/
Спасибо анониму.
Вообще читается как детектив:
“Яковлев пустил в ход другую схему: уволил генерального директора Александра Шифрина, которого затем объявили в международный розыск, а затем решил продать часть бизнеса или слиться с одним из давно существующих игроков на рынке схожих товаров. Выбор «Эльдорадо» пал на «Санрайз» ...
Игорь Яковлев же, открестившись однажды от гендиректора Шифрина с хвостом налогов, поступил подобным образом и с Сергеем Бобылевым, чему свидетельствует заметка из свежих ”Ведомостей“: ”В статье газеты “Ведомости” «Кредитор постучал в «Санрайз» (№ 100 от 3.06.2009, стр. Б6) неверно отражена позиция представителя «Эльдорадо»: он отрицает наличие связи между своей компанией и «Санрайз». Редакция “Ведомостей” приносит извинения.“ Вскоре после этого кем-то умело запущенный и подогреваемый слух о возможных проблемах в «Санрайзе» вышел за рамки сообществ банкиров и торговцев, и на территории ТК ”Станколит“, арендуемой ритейл-сетью, начались пожары и перестрелки…”
Вот я ни разу ни удивлен, что он выбирал такую стратегию. Как обычно.
Материал по ссылке вообще рекомендую к полному прочтению.
P.S. кто не в курсе: Санрайз - (был?) любимейший нами источник дешевых компьютерных комплектующих в Москве. С самым широким ассортиментом.
Рынок Станколит находится непосредственно рядом с нашим офисом. Он прямо переходит в рынок Савеловский.
Цены на комплектуху Санрайза всегда были ниже цен Савловского. Которые, в свою очередь, были ниже цен в любых магазинах. Т.е. Санрайз был уникален. В том числе и технологией торговли (можно было заказывать товар через интернет через такой же броузер, как в магазине).
Дальше - про владельца Савеловского.
“Как уже упоминалось, фактическим владельцем помещений, арендуемых «Санрайзом», является Эма Дворникова, мать бывшего совладельца Савеловского рынка Михаила Дворникова, жизненный и профессиональный путь которого, несомненно, заслуживает внимания читателей. Получив среднее профессиональное образование в ПТУ по специальности «продавец» и подружившись с солнцевскими, он использовал свой креативный ум на рынке веселых 90-х и выдавал «на гора» комбинации, похлеще бендеровских. То, что Михаил Владимирович избрал своим кумиром Остапа, он не скрывал, и названия для своих фирм он подбирал подобающие: «Рога и копыта», «Четыре ладьи», «Байда». Надо отдать должное последователю великого комбинатора: уже спустя 2 года после возвращения из армии Дворников серьезно занялся рынком «слияний и поглощений», но, в отличии от юридических волков нынешнего времени, предпочитал работать «на доверии». М.В.Д. активно «приобретал» столичные убыточные предприятия, по вполне отлаженной в те времена схеме.
Одним из первых в 1994-1995 гг. был завод «Эмитрон» в Москве, производящий до приватизации уникальное оборудование для подлодок, аналоги которому были только в Испании. Как следует из постановления о привлечении М. Дворникова к уголовной ответственности по факту мошенничества, Дворников с напарниками вошли в доверие к руководителю «Эмитрона» Ю.Г. Егорову и создали совместное предприятие, обещая погасить долги завода в обмен на 25% пакет акций АООТ «Эмитрон». Вскоре после подписания необходимых документов на завод пришел факс, в котором сообщалось о смене владельцев предприятия и роспуске старого руководства. Потом оборудование продали конкурентам-испанцам, а занимаемые площади сдали в аренду — ни много ни мало на полвека. Например имущество бывшего ”Станколита“ быстро изчезло в бездне уставного каптала вышеупомянутой фирмы ”Байда“… Спустя какое-то время арендаторов вторично «разводили на деньги» и вытесняли из снимаемых помещений при отказе заключать договоры на новых условиях. Особую любовь Дворников питал к улучшенным и отремонтированным за счет арендаторов помещениям...
В 2001 году ГСУ при ГУВД г. Москвы расценило захват ”Эмитрона“ как противозаконный и обвинило Дворникова также в совершении других преступлений – незаконной приватизации некоторых предприятий ВПК. После же выявления следователями фактов мошенничества в составе организованной преступной группы (уголовное дело №7034) он был объявлен в федеральный и международный розыск, поскольку начиная с 1998 года Михаил Дворников в России не появлялся, а кроме правоохранительных органов о нем никто не вспоминал. По версии следователей, в конце 90-х гг. Дворников также сумел взять под свой контроль такие крупные предприятия как автокомбинат № 22, ”Энергомеханизацию“, ”Станколит“, завод «Компрессор», «Московский шелк», ”Торгречсервис“ и Завод шлифовальных машин (ныне Савеловский рынок – прим. авт.).
А вот что написал Миша Дворников из-за границы в своей статье «Преступник!» в ответ на обвинение следствия в клевете против мэра Москвы:
«9 июля 1999 года, через два дня после моей первой пресс-конференции, была создана оперативная группа, в которую вошли сотрудники 4-го отдела СЭК УФСБ РФ по г. Москве и Московской области. Им было поручено сфабриковать против меня дело и, в случае моего возвращения в Россию, осуществить задержание, после чего меня должны были отправить в ИЗ 48/2 УИН по г. Москве со сроком на 3 суток. В камере со мной должны были расправиться сидящие там уголовники. Финал планировался такой - ”погиб от криминальных разборок». На вопрос “МК” Дворников сообщил, что “находится за границей в целях собственной безопасности, поскольку в его адрес поступают угрозы от представителей ФСБ”.
Дворников был всегда в хороших отношениях с местной милицией. «В шоколаде», как говорят, в его кругах. Почти все конфликты и дела, связанные с подконтрольными ему структурами на Савеловском рынке, разрешались полюбовно. Лишь когда Миша покинул пределы «Савёлы», вдруг вспомнили о его прежних «заслугах» и завели уголовное дело, которое, кстати говоря, не закрыто по сей день. ... Его фонд М.В.Д. поддерживал доблестные органы правопорядка тем, что давал их отдельным работникам зарабатывать, охраняя Савеловский рынок. Доходы структуры М.В.Д., по сообщениям информированных источников, складывались из “платной” парковки, а, по сути, рэкета за стоянку на Савеловском рынке, которым Дворников владеет через аффилированных ему лиц.“
В общем, ”да вы здесь все молодцы!“
”На сегодняшний день «спрут» Дворникова представляет из себя следующее. Его супруга Мария является владельцем австрийской фирмы «EAA Asset Management Consulting, GmbH“ и нескольких ее дочерних предприятий ”EAA Immobilien Management Consulting GmbH“, «EAA Finance Management Consulting, Ltd”, “EAA Asset Management Consulting, Ltd”, “Exclusive Tours, GmbH”, а также фирмой, зарегистрированной в оффшорной зоне Виргинских островов «Kotnamar Universal, Inc». Что примечательно, генеральным директором в некоторых этих структурах является Платон Коробченко, проходящий совместно с Мишей Дворниковым, обвиняемый по тем же уголовным делам (УД №7034) и находящийся с ним в федеральном и международном розыске. Именно одна из этих фирм заявляет, что приобрела права на помещение, арендуемое «Санрайзом» у... 70-ти летней матери Михаила Дворникова Эмы Павловны.
Именно EAA Asset Management Consulting, Ltd призывает всех поставщиков объединиться для коллективного иска против «Санрайза», а представитель Дворниковой требует в суде наложить обеспечительные меры на имущество «Санрайза». УЭК «Станколит», учрежденная «Управляющей Компанией Михаила Дворникова – УКМД» и ООО «Мослесгруп» (учреждена Марией Дворниковой – прим. авт.), рассылает в государственные инстанции громогласные заявления «о контрабанде и бандитах из «Альфа-банка» и «Санрайза». Фирма «Котнамар», также учрежденная в оффшоре М. Дворниковой с гендиректором П. Коробченко, пробовала судиться с «Санрайзом» в Арбитражном суде Москвы за право сдачи в аренду помещений Эмы Дворниковой, но получила отказ.
<..>практика показывает: г-н Дворников по какому-то странному стечению благоприятствующих пока обстоятельств всегда добивается того, что пожелает. А его команда сохраняет и приумножает опыт по поглощению предприятий (который сейчас и применяется в отношении «Санрайза»).“
Два:
Вдруг москвичи спохватились: был завод, коптил небо, всем мешал и - пропал. Поговаривают, что это дело рук бывшего директора Станколита, у которого есть еще завод - в Химках. Туда и свез все станки и прочее оборудование, материалы - в общем, все, что смог, и там открыл новое производство - а-ля Станколитик. Будто бы невиданной дерзости предприятие было осуществлено по фиктивным договорам. И сейчас в арбитражных судах Москвы и области почти ежедневно рассматриваются иски, представленные конкурсным управляющим Станколита. В них оспариваются все сделки, заключенные прежней администрацией, поскольку на их основе произошло отчуждение собственности завода в пользу области при полном игнорировании интересов Москвы.
На развалинах завода
Там такое творится - не приведи Господи! - сказали в комитете по делам о несостоятельности, куда я зашел, прежде чем отправиться по заданию редакции на Станколит. Это, конечно, создало определенное настроение, но что означало не приведи Господи! в устах чиновника, для которого промышленность не пустой звук, а дело его жизни, я понял, лишь приехав на место. В огромном здании, на территории которого можно было бы построить жилой квартал, и где еще недавно располагался единый комплекс из многочисленных цехов, кроме меня и ветерана завода, согласившегося быть моим гидом, не оказалось больше ни души. Как и не было на чем другом остановить глаз: пустые длиннющие пролеты. Странное впечатление оставляло увиденное: внутри громадного корпуса разор, запустение, а снаружи стены обиваются светлой плиткой, похоже на евроремонт. Но кого, кроме случайного прохожего, может обмануть сверкающий на солнце фасад, если все, кто имел или имеет отношение к заводу, прекрасно сознают, что за камуфляжем скрывается, если можно так выразиться, станколитовский могильник.
Переходя от участка к участку, нельзя было не заметить: с демонтажом торопились и со станками не особенно церемонились. Там, где станки упирались, их с корнем, как говорится, выворачивали из гнезд. Но есть еще и такая техника, которую не удалось забрать. Это дизоблок - немецкая машина, которая штамповала детали в автоматическом режиме, не требуя присутствия операторов. Причем давала, по словам моего спутника, безукоризненное по точности литье. И еще вагранка ГХВ, тоже немецкого производства. Она одна была способна выпустить неограниченное количество металла.
- Так что - ни дизоблок, ни вагранку не увезли? - уточнил я.
- Нет, эту технику не увезти. Чтобы ее разобрать, нужны специалисты, которые ее знают, а таких уже нет, они все разошлись по разным заводам.
- Выходит, она цела?
- Нет, разломана!..
Давайте поменяем...
Завод ни в чем не виноват: он с честью послужил государству, его породившему, и о пути, который прошел Станколит, наверное, уместно вспомнить хотя бы в нескольких строках. Борис Семенович, так зовут моего провожатого, обратил внимание во дворе на памятник Серго Орджоникидзе и процитировал наркома, выступившего по случаю пуска завода: у нас не было станкостроения, теперь оно у нас есть! Это 33-й год.
А вот памятник совсем другого рода, но тоже примечательный. В заросшем сквере до самых верхушек деревьев дотягивается массивная чугунная колонна. Мы отлили двенадцать таких колонн для триумфальной арки на Кутузовском проспекте, - пояснил Борис Семенович. - А эту - из числа бракованных - оставили на память. Год? 67-й...
Борис Семенович Каценеленбоген - живая летопись завода, а если точнее, живая летопись уже мертвого завода, и разговор с ним - это разговор о прошлом. Что-то вроде бойцы вспоминали минувшие дни... Его стаж работы на Станколите - 43 года. Он начинал технологом, затем был назначен заместителем начальника цеха, потом начальником цеха, в качестве которого проработал девять лет, после стал начальником производства, заместителем генерального директора, ав последние годы был и начальником сбыта, и начальником производственно-сбытового отдела и т.д.
- Последний раз завод дал 102 тысячи тонн чугуна в 76-м году, а потом стал снижать и снижать объемы производства, - рассказывает он.
Наивысшей мощности завод добился, когда его генеральным директором был Петр Федорович Кулешов. О нем Борис Семенович вспоминал много раз и всегда в превосходной степени: великий директор, гениальный директор. По его словам, Петр Федорович, Герой Социалистического Труда, обладал в Москве необыкновенным влиянием. На смену ему на завод потянулись один за другим, как на Станколите говорили, захребетники - все до этого работали директорами заводов за Уральским хребтом. Это уже 80-е и начало 90-х годов.
Чего хочет город
Об этом еще упомянутый вначале чиновник сказал достаточно ясно. По заданию правительства Москвы разрабатывается концепция организации литейного производства. Принято решение: Станколит полностью возродить невозможно, да и не нужно, но часть его будет переориентирована на производство литья, которое необходимо для предприятий и самого города, а часть отдана под маркетинговый центр.
Естественно, на предприятии есть собственник, которому принадлежит большое количество акций Станколита, и у него отношения с конкурсным управляющим не простые. Тем не менее события, надо думать, будут развиваться в том направлении, о котором я сказал, заметил чиновник.
- А нельзя было довериться новому хозяину, чтобы он и занялся этим делом?
- Нельзя. Он категорически не хотел заниматься возрождением производства. А потом, простите, он же ничего не платит по долгам Станколита. А долги-то огромные. Вот и надо у него за долги часть площадей отбирать в Москву, и если суд такое решение примет, то может случиться - просто сейчас не знаю, как соотносятся долги Станколита и стоимость его имущества, - что вообще весь завод за долги уйдет городу. Ну это мое мнение, но я могу ошибаться!
Борис Семенович, у которого я поинтересовался, слышал ли он о планах возрождения литейного производства, подтвердил, что инициативная группа, насколько он знает, работает, но усомнился в том, что ее планы реальны. Можно возродить, - после некоторого раздумья заявил он, - но только тогда надо все снести и строить заново.
Первые суды - только начало
Конкурсный управляющий Борис Айзенкоп говорит, что дело, связанное со Станколитом, не имеет аналогов. Во-первых, он не знает случая, чтобы под конкурсное производство, а это распродажа имущества с молотка, подпадало столь крупное предприятие. И, во-вторых, чем дальше углубляешься в дело, тем больше находишь юридических оснований для того, чтобы оспорить действия прежнего руководства Станколита в лице Мазура Владимира Дмитриевича и инициировать все новые иски. Кстати, по некоторым из них уже возбуждены уголовные дела - по линии налоговой полиции и управления по экономическим преступлениям г.Москвы. Наконец, в этом деле при сравнении с другими он видит, что по Москве идет планомерное ограбление больших предприятий через их банкротство.
Правда, Борис Михайлович тут же оговаривается, что не может навешивать ярлыки, определить, что законно и что противозаконно, - прерогатива суда, но он, мол, вправе высказать свою точку зрения на проблему. Я пытаюсь, говорит он, в рамках закона вернуть отторгнутую собственность, а итоговое решение принимает суд.
После просьбы прояснить юридические основания мой собеседник сослался, в частности, на нарушения антимонопольного законодательства, когда упомянутые сделки совершались лицом, которое одновременно являлось директором двух предприятий. При этом все активы Станколита в виде станков, оборудования, готовой продукции, материалов вывезены в Химки по фиктивному, как считает юрист, договору простого товарищества. Но есть и другие активы, это недвижимость -здания, сооружения и т.д., отторгнутые в пользу третьих лиц. И конкурсный управляющий оспаривает также и все эти договора, заключенные с использованием так называемых пробросовых фирм при активном участии Мазура и его помощников. В результате этих операций, как я понял, новым хозяином всех зданий и сооружений Станколита стала некая фирма ЧЛ-терминал.
Слушая Айзенкопа и видя, сколько энергии он проявляет, буквально вгрызаясь в порученное дело, невольно думаешь, что Москва не ошиблась в выборе конкурсного управляющего. Во всяком случае, как я слышал, нет аналогов и столь яростному противодействию конкурсного управляющего беззаконным действиям. Я и его спросил, а знает ли он о планах возрождения литейного производства на заводе, который приказал долго жить. Айзенкоп сказал, что осведомлен о позиции правительства Москвы и самой идее воссоздать как бы отдельное производство для нужд города, естественно, со 100-процентной экологией, не обязательно большое. Более того, подчеркнул он, я горячо поддерживаю эту идею. Но прежде надо завершить конкурсное производство и в первую очередь расчистить территорию, отвоевать недвижимость и вернуть ее городу и уже на этой базе что-то можно будет сделать.
- Впереди суды, суды, суды...
- Я настроен оптимистично... И уже сейчас могу сказать, что большинство дел, которые веду, идут со знаком плюс, - сказал Борис Михайлович.
Ну вот, подумалось, и уверенности не занимать. Однако то, что случилось со Станколитом, вряд ли голая афера, не имеющая под собой основания, иначе она не прошла бы так просто на виду у многих и многих организаций всех уровней. Наверное, у ответчиков по искам, представленным конкурсным управляющим, есть достаточно серьезные аргументы. Какие? Об этом в последующих публикациях в нашей газете.
ГЫ
Ща видно- ничего не вышло.
Три:
Крутой маршрут. Станколит умер, но дело его живет. В суде
Слушания по одному из самых громких дел <Станколита>, связанному с отчуждением зданий и сооружений завода в пользу фирмы <ЧЛ-терминал>, зарегистрированной в области, наконец-то после многих откладываний по разного рода объективным причинам состоялись. Но, выслушав стороны, Арбитражный суд Московской области так и не смог принять какого-то решения по существу, а отложил его до нового заседания, сославшись на необходимость как следует прояснить дело и потребовать у обеих сторон недостающие документы.
Слишком запутанное это дело, а главное, многих документов в оригинале нет, а копии, находящиеся в деле, не могут служить суду достаточным основанием для решения. Учитывая это обстоятельство, конкурсный управляющий <Станколита> сознательно сузил рамки своего иска, попросив лишь признать недействительными решение учредителей о создании общества с ограниченной ответственностью <ЧЛ-терминал> от 24.07.98 г., акт приема-передачи имущества <Станколита> от <пробросовой> фирмы ЗАО <Компания Байда> в уставный капитал ООО <ЧЛ-терминал> от того же числа и свидетельство о регистрации <ЧЛ-терминала>.
- То есть вы не оспариваете, - уточнила судья А.Г.Рымаренко, обращаясь к конкурсному управляющему <Станколита> Б.М.Айзенкопу, - ни акт приема-передачи имущества от <Станколита> к ЗАО <Компания Байда>, ни ее учредительные документы и не оспариваете решение общего собрания <Станколита> об учреждении ЗАО <Компания Байда> и соответствующее решение Совета директоров <Станколита>?
Айзенкоп: ... Нечего оспаривать, нет документов! Я два месяца, роясь в архивах, истратил впустую.
Судья Рымаренко: И соглашения между заводом <Станколит> и ЗАО <Компания Байда>, заключенного в апреле прошлого года (о передаче в качестве взноса в уставный капитал компании объектов недвижимости общей площадью 94 578,4 кв. м. - наша справка), тоже нет?
Айзенкоп: Нет, не располагаю им. Думаю, ни его, ни подлинника устава ОАО МЧС <Станколит>, как и многих других документов, я никогда уже не увижу.
Однако они должны были оставить следы в Москомрегистрации, но я испытываю как юрист какое-то непонятное чувство, когда на свой запрос получил оттуда ответ, что тем соглашением, которым вы поинтересовались, не располагают...
Понятно, почему конкурсный управляющий, отстаивая свой иск, призывал суд руководствоваться больше смыслом того, что произошло со <Станколитом> в результате незаконных действий бывшего руководства завода.
Впервые я услышал сторону ответчика - фирмы <ЧЛ-терминал>. Юрист фирмы подчеркнула, что решение <Станколита> создать общество <Байда> и передать ему недвижимость было принято не единолично бывшим генеральным директором завода
В.Д.Мазуром, а общим собранием акционеров завода. За него проголосовали 92,9 процента акционеров, принявших участие в голосовании. Всего же на этом собрании присутствовали акционеры, владеющие 72,6 процента голосующих акций от уставного капитала. И это решение никто из акционеров <Станколита> впоследствии не обжаловал через суд. В свою очередь и решение о создании <ЧЛ-терминала> и об утверждении его уставного капитала в размере 62850990 руб.
(стоимость зданий и сооружений, переданных вначале <Байде>, а от нее <ЧЛ-терминалу>) было принято на общем собрании акционеров ЗАО <Компания Байда>. Причем акт передачи этого имущества осуществлен на праве собственника, поскольку оно уже принадлежало этому ЗАО.
Представительница <ЧЛ-терминала> ответила, что у нее есть выписка из протокола внеочередного собрания акционеров <Станколита>, что вызвало у судьи вопрос:
- А протокол в целом, подлинник, у вас есть?
- У меня нет. К сожалению, нет. И выписка у меня, к сожалению, тоже только ксерокопия.
Айзенкоп, взявший слово для ответа, напомнил, что более 50 процентов простых акций <Станколита> в предбанкротный период были скуплены Экспериментально-механическим заводом в Химках, директором которого являлся тот же Мазур. Таким образом, сказал он, совершенно прозрачным становится вопрос о составе Совета директоров <Станколита>:
в него были внедрены все руководители ОАО ЭМЗ гор.
Химки. Точно так же, как руководящие работники <Станколита> возглавили ЗАО <Компания Байда> и ООО <ЧЛ-терминал>. Все эти действия, по мнению управляющего, тесно взаимосвязаны и раскрывают план преднамеренного банкротства <Станколита> и вывода активов из него. Именно в этом ракурсе и просил Айзенкоп суд рассматривать все его усилия по возврату отторгнутой собственности ее истинным владельцам - кредиторам <Станколита>.
Позицию регистрационной палаты Московской области читатели <МПГ> уже знают: поскольку <Станколит> не является учредителем <ЧЛ-терминала>, он, согласно закону, не надлежащий истец в своем требовании признать недействительной регистрацию ООО, при которой, что легко проверить, были соблюдены все необходимые формальности. На это конкурсный управляющий смог только возразить, что Московской областной регистрационной палатой вышеуказанное общество было зарегистрировано 29.07.98 г., спустя четыре дня, как его решили создать. За такой короткий срок, мол, невозможно оценить правомерность и законность передачи таких крупных объектов недвижимости на территории Москвы, как завод <Станколит>.
“В материалах одной из проверок есть ссылка на механизм примененной ООО «Эльдорадо» схемы: «ввоз товаров на территорию РФ осуществлялся с использованием российской стороны – подконтрольных ООО «Эльдорадо» организаций-импортеров, с иностранной стороны – компаний, зарегистрированных в оффшорных зонах с льготным налогообложением и отсутствием действенного обмена информацией между налоговыми и правоохранительными органами в части информации о налогах и сборах. После этого товар оформлялся как перепродаваемый через ряд подконтрольных ООО «Эльдорадо» организаций-посредников, не исполняющих свои налоговые обязательства, у которых его приобретало непосредственно само ООО «Эльдорадо» по договорам поставки, по ценам, близким к цене реализации товара в розничных магазинах. Реализация товара в розницу осуществлялась взаимосвязанными с ООО «Эльдорадо» организациями по договорам комиссии». Таким образом, стоимость товара завышалась от 2 до 15 раз, а рентабельность продаж «Эльдорадо» не превышала 0,009% в 2005 году и 0,018% в 2006 году при оборотах по реализации товаров за проверяемый период почти в 100 млрд. рублей.
Однако даже при таких скудных показателях рентабельности основатель и фактический владелец «Эльдорадо» Игорь Яковлев сумел занять 618 место в ряду долларовых миллиардеров в рейтинге журнала «Форбс» за 2007 год (всего же в 2007 году было 946 долларовых миллиардеров – прим.авт.).”
http://chelovekizakon.ru/news/730/
Спасибо анониму.
Вообще читается как детектив:
“Яковлев пустил в ход другую схему: уволил генерального директора Александра Шифрина, которого затем объявили в международный розыск, а затем решил продать часть бизнеса или слиться с одним из давно существующих игроков на рынке схожих товаров. Выбор «Эльдорадо» пал на «Санрайз» ...
Игорь Яковлев же, открестившись однажды от гендиректора Шифрина с хвостом налогов, поступил подобным образом и с Сергеем Бобылевым, чему свидетельствует заметка из свежих ”Ведомостей“: ”В статье газеты “Ведомости” «Кредитор постучал в «Санрайз» (№ 100 от 3.06.2009, стр. Б6) неверно отражена позиция представителя «Эльдорадо»: он отрицает наличие связи между своей компанией и «Санрайз». Редакция “Ведомостей” приносит извинения.“ Вскоре после этого кем-то умело запущенный и подогреваемый слух о возможных проблемах в «Санрайзе» вышел за рамки сообществ банкиров и торговцев, и на территории ТК ”Станколит“, арендуемой ритейл-сетью, начались пожары и перестрелки…”
Вот я ни разу ни удивлен, что он выбирал такую стратегию. Как обычно.
Материал по ссылке вообще рекомендую к полному прочтению.
P.S. кто не в курсе: Санрайз - (был?) любимейший нами источник дешевых компьютерных комплектующих в Москве. С самым широким ассортиментом.
Рынок Станколит находится непосредственно рядом с нашим офисом. Он прямо переходит в рынок Савеловский.
Цены на комплектуху Санрайза всегда были ниже цен Савловского. Которые, в свою очередь, были ниже цен в любых магазинах. Т.е. Санрайз был уникален. В том числе и технологией торговли (можно было заказывать товар через интернет через такой же броузер, как в магазине).
Дальше - про владельца Савеловского.
“Как уже упоминалось, фактическим владельцем помещений, арендуемых «Санрайзом», является Эма Дворникова, мать бывшего совладельца Савеловского рынка Михаила Дворникова, жизненный и профессиональный путь которого, несомненно, заслуживает внимания читателей. Получив среднее профессиональное образование в ПТУ по специальности «продавец» и подружившись с солнцевскими, он использовал свой креативный ум на рынке веселых 90-х и выдавал «на гора» комбинации, похлеще бендеровских. То, что Михаил Владимирович избрал своим кумиром Остапа, он не скрывал, и названия для своих фирм он подбирал подобающие: «Рога и копыта», «Четыре ладьи», «Байда». Надо отдать должное последователю великого комбинатора: уже спустя 2 года после возвращения из армии Дворников серьезно занялся рынком «слияний и поглощений», но, в отличии от юридических волков нынешнего времени, предпочитал работать «на доверии». М.В.Д. активно «приобретал» столичные убыточные предприятия, по вполне отлаженной в те времена схеме.
Одним из первых в 1994-1995 гг. был завод «Эмитрон» в Москве, производящий до приватизации уникальное оборудование для подлодок, аналоги которому были только в Испании. Как следует из постановления о привлечении М. Дворникова к уголовной ответственности по факту мошенничества, Дворников с напарниками вошли в доверие к руководителю «Эмитрона» Ю.Г. Егорову и создали совместное предприятие, обещая погасить долги завода в обмен на 25% пакет акций АООТ «Эмитрон». Вскоре после подписания необходимых документов на завод пришел факс, в котором сообщалось о смене владельцев предприятия и роспуске старого руководства. Потом оборудование продали конкурентам-испанцам, а занимаемые площади сдали в аренду — ни много ни мало на полвека. Например имущество бывшего ”Станколита“ быстро изчезло в бездне уставного каптала вышеупомянутой фирмы ”Байда“… Спустя какое-то время арендаторов вторично «разводили на деньги» и вытесняли из снимаемых помещений при отказе заключать договоры на новых условиях. Особую любовь Дворников питал к улучшенным и отремонтированным за счет арендаторов помещениям...
В 2001 году ГСУ при ГУВД г. Москвы расценило захват ”Эмитрона“ как противозаконный и обвинило Дворникова также в совершении других преступлений – незаконной приватизации некоторых предприятий ВПК. После же выявления следователями фактов мошенничества в составе организованной преступной группы (уголовное дело №7034) он был объявлен в федеральный и международный розыск, поскольку начиная с 1998 года Михаил Дворников в России не появлялся, а кроме правоохранительных органов о нем никто не вспоминал. По версии следователей, в конце 90-х гг. Дворников также сумел взять под свой контроль такие крупные предприятия как автокомбинат № 22, ”Энергомеханизацию“, ”Станколит“, завод «Компрессор», «Московский шелк», ”Торгречсервис“ и Завод шлифовальных машин (ныне Савеловский рынок – прим. авт.).
А вот что написал Миша Дворников из-за границы в своей статье «Преступник!» в ответ на обвинение следствия в клевете против мэра Москвы:
«9 июля 1999 года, через два дня после моей первой пресс-конференции, была создана оперативная группа, в которую вошли сотрудники 4-го отдела СЭК УФСБ РФ по г. Москве и Московской области. Им было поручено сфабриковать против меня дело и, в случае моего возвращения в Россию, осуществить задержание, после чего меня должны были отправить в ИЗ 48/2 УИН по г. Москве со сроком на 3 суток. В камере со мной должны были расправиться сидящие там уголовники. Финал планировался такой - ”погиб от криминальных разборок». На вопрос “МК” Дворников сообщил, что “находится за границей в целях собственной безопасности, поскольку в его адрес поступают угрозы от представителей ФСБ”.
Дворников был всегда в хороших отношениях с местной милицией. «В шоколаде», как говорят, в его кругах. Почти все конфликты и дела, связанные с подконтрольными ему структурами на Савеловском рынке, разрешались полюбовно. Лишь когда Миша покинул пределы «Савёлы», вдруг вспомнили о его прежних «заслугах» и завели уголовное дело, которое, кстати говоря, не закрыто по сей день. ... Его фонд М.В.Д. поддерживал доблестные органы правопорядка тем, что давал их отдельным работникам зарабатывать, охраняя Савеловский рынок. Доходы структуры М.В.Д., по сообщениям информированных источников, складывались из “платной” парковки, а, по сути, рэкета за стоянку на Савеловском рынке, которым Дворников владеет через аффилированных ему лиц.“
В общем, ”да вы здесь все молодцы!“
”На сегодняшний день «спрут» Дворникова представляет из себя следующее. Его супруга Мария является владельцем австрийской фирмы «EAA Asset Management Consulting, GmbH“ и нескольких ее дочерних предприятий ”EAA Immobilien Management Consulting GmbH“, «EAA Finance Management Consulting, Ltd”, “EAA Asset Management Consulting, Ltd”, “Exclusive Tours, GmbH”, а также фирмой, зарегистрированной в оффшорной зоне Виргинских островов «Kotnamar Universal, Inc». Что примечательно, генеральным директором в некоторых этих структурах является Платон Коробченко, проходящий совместно с Мишей Дворниковым, обвиняемый по тем же уголовным делам (УД №7034) и находящийся с ним в федеральном и международном розыске. Именно одна из этих фирм заявляет, что приобрела права на помещение, арендуемое «Санрайзом» у... 70-ти летней матери Михаила Дворникова Эмы Павловны.
Именно EAA Asset Management Consulting, Ltd призывает всех поставщиков объединиться для коллективного иска против «Санрайза», а представитель Дворниковой требует в суде наложить обеспечительные меры на имущество «Санрайза». УЭК «Станколит», учрежденная «Управляющей Компанией Михаила Дворникова – УКМД» и ООО «Мослесгруп» (учреждена Марией Дворниковой – прим. авт.), рассылает в государственные инстанции громогласные заявления «о контрабанде и бандитах из «Альфа-банка» и «Санрайза». Фирма «Котнамар», также учрежденная в оффшоре М. Дворниковой с гендиректором П. Коробченко, пробовала судиться с «Санрайзом» в Арбитражном суде Москвы за право сдачи в аренду помещений Эмы Дворниковой, но получила отказ.
<..>практика показывает: г-н Дворников по какому-то странному стечению благоприятствующих пока обстоятельств всегда добивается того, что пожелает. А его команда сохраняет и приумножает опыт по поглощению предприятий (который сейчас и применяется в отношении «Санрайза»).“
Два:
Вдруг москвичи спохватились: был завод, коптил небо, всем мешал и - пропал. Поговаривают, что это дело рук бывшего директора Станколита, у которого есть еще завод - в Химках. Туда и свез все станки и прочее оборудование, материалы - в общем, все, что смог, и там открыл новое производство - а-ля Станколитик. Будто бы невиданной дерзости предприятие было осуществлено по фиктивным договорам. И сейчас в арбитражных судах Москвы и области почти ежедневно рассматриваются иски, представленные конкурсным управляющим Станколита. В них оспариваются все сделки, заключенные прежней администрацией, поскольку на их основе произошло отчуждение собственности завода в пользу области при полном игнорировании интересов Москвы.
На развалинах завода
Там такое творится - не приведи Господи! - сказали в комитете по делам о несостоятельности, куда я зашел, прежде чем отправиться по заданию редакции на Станколит. Это, конечно, создало определенное настроение, но что означало не приведи Господи! в устах чиновника, для которого промышленность не пустой звук, а дело его жизни, я понял, лишь приехав на место. В огромном здании, на территории которого можно было бы построить жилой квартал, и где еще недавно располагался единый комплекс из многочисленных цехов, кроме меня и ветерана завода, согласившегося быть моим гидом, не оказалось больше ни души. Как и не было на чем другом остановить глаз: пустые длиннющие пролеты. Странное впечатление оставляло увиденное: внутри громадного корпуса разор, запустение, а снаружи стены обиваются светлой плиткой, похоже на евроремонт. Но кого, кроме случайного прохожего, может обмануть сверкающий на солнце фасад, если все, кто имел или имеет отношение к заводу, прекрасно сознают, что за камуфляжем скрывается, если можно так выразиться, станколитовский могильник.
Переходя от участка к участку, нельзя было не заметить: с демонтажом торопились и со станками не особенно церемонились. Там, где станки упирались, их с корнем, как говорится, выворачивали из гнезд. Но есть еще и такая техника, которую не удалось забрать. Это дизоблок - немецкая машина, которая штамповала детали в автоматическом режиме, не требуя присутствия операторов. Причем давала, по словам моего спутника, безукоризненное по точности литье. И еще вагранка ГХВ, тоже немецкого производства. Она одна была способна выпустить неограниченное количество металла.
- Так что - ни дизоблок, ни вагранку не увезли? - уточнил я.
- Нет, эту технику не увезти. Чтобы ее разобрать, нужны специалисты, которые ее знают, а таких уже нет, они все разошлись по разным заводам.
- Выходит, она цела?
- Нет, разломана!..
Давайте поменяем...
Завод ни в чем не виноват: он с честью послужил государству, его породившему, и о пути, который прошел Станколит, наверное, уместно вспомнить хотя бы в нескольких строках. Борис Семенович, так зовут моего провожатого, обратил внимание во дворе на памятник Серго Орджоникидзе и процитировал наркома, выступившего по случаю пуска завода: у нас не было станкостроения, теперь оно у нас есть! Это 33-й год.
А вот памятник совсем другого рода, но тоже примечательный. В заросшем сквере до самых верхушек деревьев дотягивается массивная чугунная колонна. Мы отлили двенадцать таких колонн для триумфальной арки на Кутузовском проспекте, - пояснил Борис Семенович. - А эту - из числа бракованных - оставили на память. Год? 67-й...
Борис Семенович Каценеленбоген - живая летопись завода, а если точнее, живая летопись уже мертвого завода, и разговор с ним - это разговор о прошлом. Что-то вроде бойцы вспоминали минувшие дни... Его стаж работы на Станколите - 43 года. Он начинал технологом, затем был назначен заместителем начальника цеха, потом начальником цеха, в качестве которого проработал девять лет, после стал начальником производства, заместителем генерального директора, ав последние годы был и начальником сбыта, и начальником производственно-сбытового отдела и т.д.
- Последний раз завод дал 102 тысячи тонн чугуна в 76-м году, а потом стал снижать и снижать объемы производства, - рассказывает он.
Наивысшей мощности завод добился, когда его генеральным директором был Петр Федорович Кулешов. О нем Борис Семенович вспоминал много раз и всегда в превосходной степени: великий директор, гениальный директор. По его словам, Петр Федорович, Герой Социалистического Труда, обладал в Москве необыкновенным влиянием. На смену ему на завод потянулись один за другим, как на Станколите говорили, захребетники - все до этого работали директорами заводов за Уральским хребтом. Это уже 80-е и начало 90-х годов.
Чего хочет город
Об этом еще упомянутый вначале чиновник сказал достаточно ясно. По заданию правительства Москвы разрабатывается концепция организации литейного производства. Принято решение: Станколит полностью возродить невозможно, да и не нужно, но часть его будет переориентирована на производство литья, которое необходимо для предприятий и самого города, а часть отдана под маркетинговый центр.
Естественно, на предприятии есть собственник, которому принадлежит большое количество акций Станколита, и у него отношения с конкурсным управляющим не простые. Тем не менее события, надо думать, будут развиваться в том направлении, о котором я сказал, заметил чиновник.
- А нельзя было довериться новому хозяину, чтобы он и занялся этим делом?
- Нельзя. Он категорически не хотел заниматься возрождением производства. А потом, простите, он же ничего не платит по долгам Станколита. А долги-то огромные. Вот и надо у него за долги часть площадей отбирать в Москву, и если суд такое решение примет, то может случиться - просто сейчас не знаю, как соотносятся долги Станколита и стоимость его имущества, - что вообще весь завод за долги уйдет городу. Ну это мое мнение, но я могу ошибаться!
Борис Семенович, у которого я поинтересовался, слышал ли он о планах возрождения литейного производства, подтвердил, что инициативная группа, насколько он знает, работает, но усомнился в том, что ее планы реальны. Можно возродить, - после некоторого раздумья заявил он, - но только тогда надо все снести и строить заново.
Первые суды - только начало
Конкурсный управляющий Борис Айзенкоп говорит, что дело, связанное со Станколитом, не имеет аналогов. Во-первых, он не знает случая, чтобы под конкурсное производство, а это распродажа имущества с молотка, подпадало столь крупное предприятие. И, во-вторых, чем дальше углубляешься в дело, тем больше находишь юридических оснований для того, чтобы оспорить действия прежнего руководства Станколита в лице Мазура Владимира Дмитриевича и инициировать все новые иски. Кстати, по некоторым из них уже возбуждены уголовные дела - по линии налоговой полиции и управления по экономическим преступлениям г.Москвы. Наконец, в этом деле при сравнении с другими он видит, что по Москве идет планомерное ограбление больших предприятий через их банкротство.
Правда, Борис Михайлович тут же оговаривается, что не может навешивать ярлыки, определить, что законно и что противозаконно, - прерогатива суда, но он, мол, вправе высказать свою точку зрения на проблему. Я пытаюсь, говорит он, в рамках закона вернуть отторгнутую собственность, а итоговое решение принимает суд.
После просьбы прояснить юридические основания мой собеседник сослался, в частности, на нарушения антимонопольного законодательства, когда упомянутые сделки совершались лицом, которое одновременно являлось директором двух предприятий. При этом все активы Станколита в виде станков, оборудования, готовой продукции, материалов вывезены в Химки по фиктивному, как считает юрист, договору простого товарищества. Но есть и другие активы, это недвижимость -здания, сооружения и т.д., отторгнутые в пользу третьих лиц. И конкурсный управляющий оспаривает также и все эти договора, заключенные с использованием так называемых пробросовых фирм при активном участии Мазура и его помощников. В результате этих операций, как я понял, новым хозяином всех зданий и сооружений Станколита стала некая фирма ЧЛ-терминал.
Слушая Айзенкопа и видя, сколько энергии он проявляет, буквально вгрызаясь в порученное дело, невольно думаешь, что Москва не ошиблась в выборе конкурсного управляющего. Во всяком случае, как я слышал, нет аналогов и столь яростному противодействию конкурсного управляющего беззаконным действиям. Я и его спросил, а знает ли он о планах возрождения литейного производства на заводе, который приказал долго жить. Айзенкоп сказал, что осведомлен о позиции правительства Москвы и самой идее воссоздать как бы отдельное производство для нужд города, естественно, со 100-процентной экологией, не обязательно большое. Более того, подчеркнул он, я горячо поддерживаю эту идею. Но прежде надо завершить конкурсное производство и в первую очередь расчистить территорию, отвоевать недвижимость и вернуть ее городу и уже на этой базе что-то можно будет сделать.
- Впереди суды, суды, суды...
- Я настроен оптимистично... И уже сейчас могу сказать, что большинство дел, которые веду, идут со знаком плюс, - сказал Борис Михайлович.
Ну вот, подумалось, и уверенности не занимать. Однако то, что случилось со Станколитом, вряд ли голая афера, не имеющая под собой основания, иначе она не прошла бы так просто на виду у многих и многих организаций всех уровней. Наверное, у ответчиков по искам, представленным конкурсным управляющим, есть достаточно серьезные аргументы. Какие? Об этом в последующих публикациях в нашей газете.
ГЫ
Ща видно- ничего не вышло.
Три:
Крутой маршрут. Станколит умер, но дело его живет. В суде
Слушания по одному из самых громких дел <Станколита>, связанному с отчуждением зданий и сооружений завода в пользу фирмы <ЧЛ-терминал>, зарегистрированной в области, наконец-то после многих откладываний по разного рода объективным причинам состоялись. Но, выслушав стороны, Арбитражный суд Московской области так и не смог принять какого-то решения по существу, а отложил его до нового заседания, сославшись на необходимость как следует прояснить дело и потребовать у обеих сторон недостающие документы.
Слишком запутанное это дело, а главное, многих документов в оригинале нет, а копии, находящиеся в деле, не могут служить суду достаточным основанием для решения. Учитывая это обстоятельство, конкурсный управляющий <Станколита> сознательно сузил рамки своего иска, попросив лишь признать недействительными решение учредителей о создании общества с ограниченной ответственностью <ЧЛ-терминал> от 24.07.98 г., акт приема-передачи имущества <Станколита> от <пробросовой> фирмы ЗАО <Компания Байда> в уставный капитал ООО <ЧЛ-терминал> от того же числа и свидетельство о регистрации <ЧЛ-терминала>.
- То есть вы не оспариваете, - уточнила судья А.Г.Рымаренко, обращаясь к конкурсному управляющему <Станколита> Б.М.Айзенкопу, - ни акт приема-передачи имущества от <Станколита> к ЗАО <Компания Байда>, ни ее учредительные документы и не оспариваете решение общего собрания <Станколита> об учреждении ЗАО <Компания Байда> и соответствующее решение Совета директоров <Станколита>?
Айзенкоп: ... Нечего оспаривать, нет документов! Я два месяца, роясь в архивах, истратил впустую.
Судья Рымаренко: И соглашения между заводом <Станколит> и ЗАО <Компания Байда>, заключенного в апреле прошлого года (о передаче в качестве взноса в уставный капитал компании объектов недвижимости общей площадью 94 578,4 кв. м. - наша справка), тоже нет?
Айзенкоп: Нет, не располагаю им. Думаю, ни его, ни подлинника устава ОАО МЧС <Станколит>, как и многих других документов, я никогда уже не увижу.
Однако они должны были оставить следы в Москомрегистрации, но я испытываю как юрист какое-то непонятное чувство, когда на свой запрос получил оттуда ответ, что тем соглашением, которым вы поинтересовались, не располагают...
Понятно, почему конкурсный управляющий, отстаивая свой иск, призывал суд руководствоваться больше смыслом того, что произошло со <Станколитом> в результате незаконных действий бывшего руководства завода.
Впервые я услышал сторону ответчика - фирмы <ЧЛ-терминал>. Юрист фирмы подчеркнула, что решение <Станколита> создать общество <Байда> и передать ему недвижимость было принято не единолично бывшим генеральным директором завода
В.Д.Мазуром, а общим собранием акционеров завода. За него проголосовали 92,9 процента акционеров, принявших участие в голосовании. Всего же на этом собрании присутствовали акционеры, владеющие 72,6 процента голосующих акций от уставного капитала. И это решение никто из акционеров <Станколита> впоследствии не обжаловал через суд. В свою очередь и решение о создании <ЧЛ-терминала> и об утверждении его уставного капитала в размере 62850990 руб.
(стоимость зданий и сооружений, переданных вначале <Байде>, а от нее <ЧЛ-терминалу>) было принято на общем собрании акционеров ЗАО <Компания Байда>. Причем акт передачи этого имущества осуществлен на праве собственника, поскольку оно уже принадлежало этому ЗАО.
Представительница <ЧЛ-терминала> ответила, что у нее есть выписка из протокола внеочередного собрания акционеров <Станколита>, что вызвало у судьи вопрос:
- А протокол в целом, подлинник, у вас есть?
- У меня нет. К сожалению, нет. И выписка у меня, к сожалению, тоже только ксерокопия.
Айзенкоп, взявший слово для ответа, напомнил, что более 50 процентов простых акций <Станколита> в предбанкротный период были скуплены Экспериментально-механическим заводом в Химках, директором которого являлся тот же Мазур. Таким образом, сказал он, совершенно прозрачным становится вопрос о составе Совета директоров <Станколита>:
в него были внедрены все руководители ОАО ЭМЗ гор.
Химки. Точно так же, как руководящие работники <Станколита> возглавили ЗАО <Компания Байда> и ООО <ЧЛ-терминал>. Все эти действия, по мнению управляющего, тесно взаимосвязаны и раскрывают план преднамеренного банкротства <Станколита> и вывода активов из него. Именно в этом ракурсе и просил Айзенкоп суд рассматривать все его усилия по возврату отторгнутой собственности ее истинным владельцам - кредиторам <Станколита>.
Позицию регистрационной палаты Московской области читатели <МПГ> уже знают: поскольку <Станколит> не является учредителем <ЧЛ-терминала>, он, согласно закону, не надлежащий истец в своем требовании признать недействительной регистрацию ООО, при которой, что легко проверить, были соблюдены все необходимые формальности. На это конкурсный управляющий смог только возразить, что Московской областной регистрационной палатой вышеуказанное общество было зарегистрировано 29.07.98 г., спустя четыре дня, как его решили создать. За такой короткий срок, мол, невозможно оценить правомерность и законность передачи таких крупных объектов недвижимости на территории Москвы, как завод <Станколит>.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)